Семён Венцимеров. Валеркин журфак. Часть 3.
Поэма третья. (Февраль-июль 1972 г.
(Фотография Валерия Хилтунена. Напишем к нему четверостишие-подпись)
Поэма четвертая(Июль-август 1972 г.) (Фотография Валерия Хилтунена. Напишем к нему четверостишие-подпись)
Поэма пятая ( Сентябрь 1972 – январь 1973 г.) (Фотография Валерия Хилтунена. Напишем к нему четверостишие-подпись)
Поэма шестая (Февраль-июнь 1973 г.) (Фотография Валерия Хилтунена. Напишем к нему четверостишие-подпись)
Поэма седьмая... Равняйсь! Смирно!... (Фотография Валерия Хилтунена. Напишем к нему четверостишие-подпись)
Как «вундеркинду» мне зело –
Почти что как цыпленку в супе –
Сперва отменно повезло
Учиться в специальной группе.
Предполагалось: тех, кто в ней –
Наполовину «вундеркиндов»
Плюс дембильнувшихся парней –
(Секреты родины не выдав,
Надеюсь, раскрываю факт) --
Учили для иновещанья.
Но если огненный контакт --
Нам должно выполнить заданья
По разложению врагов
Психологическим террором.
Что ж: будь готов! – всегда готов –
Возьмем противника измором.
А кто противник, кстати, где?
И мы запаренно учили –
В сражении сгодится-де,
К примеру, хинди, суахили.
А одногруппник мой Семен
В соцлагерный славянский – чешский --
Приказом свыше погружен.
Надеемся – не для насмешки.
Второй язык – начальства бзик.
Зато на первом молотили
Мы иностранном классно, шик!
Представь: английскому учили
Ответственно не абы-кто –
Сама Баганова – поверишь?
И Анитонова зато –
Их имена на книжках встретишь.
От них словечек набрались.
Те подцепили их в Нью-Йорке
На стажировке... Как велись
Уроки? Чтоб у нас в головке
Словечки задержать прочней,
Учили назубок «Алису» --
На русском вы знакомы с ней –
И пели мюзиклы... В кулису
Вбегали в юбках, отвопив
«... Вэйт, Хенри Хиггинс...» романтично
И переврав слегка мотив,
Что было более комично,
Чем на Бродвее – мужики,
Допустим, в габаритах Семы,
На коих крупно ярлыки:
«Сержант запаса»... С ними что мы,
Три «вундеркинда», поделить
Могли, а главное – поделать?
Они нас рады похвалить...
Чтоб ветеранов не прогневать,
Нельзя выпячиваться... Я,
Гуревич «вундеркиндный» Вовка,
Кем школьная была скамья
Оставлена – и Танский Левка,
Мы, «вундеркинды», в меньшинстве...
Анпилов из солдат, ракетчик
В старшинском ражем естестве –
За революцию ответчик --
Испанский в группе изучал.
Наверно – не «Пигмалиона»,
Как «англичане», танцевал –
Фламенко... Нас побатальонно,
Поотделенно развели –
Из расцветающей столицы
На лето в лагерь увезли –
И запретили гоношиться –
Поставили в курсантский строй.
-- Ремень свой затяни потуже! –
На языке – проснись и пой!
Но здесь языковеды хуже.
Они в погонах – и тренаж
Идет по лексике военной.
В палатках полк курсантский наш.
Средь ветеранов я – как пленный.
Сержанты нам через губу:
-- Раз, два! Подъем! Кругом! Равняйтесь! –
Кричим в какую-то трубу:
-- Ура, противники, сдавайтесь! –
На нашем оксфордском. А нас
Не понимают офицеры.
У нас произношенья класс
Превосходящий их без меры.
Они – полнейшие «ку-ку»,
Откуда их таких набрали?
Где их учили языку?
Неужто в МГУ? Едва ли.
С подшитым подворотничком,
Начищенными прохорями –
Левофланговый я... Дурдом!
Хочу домой немедля к маме.
Мне дали в руки «АКМ»:
-- Стреляй, Валера, по мишени! –
Стрельнул. «Десятка» -- назло всем...
Бог, за какие прегрешенья
Меня воткнули в этот строй?...
Володя Гескин – сочинитель
Смешных куплетов... С ним – хоть стой,
Хоть падай – пародист-хулитель:
Наш ротный старшина –
Большой кусок говна,
Но Петя в этом даже впереди.
А ты, дружок учти,
Что оба стукачи.
Поэтому ты лучше помолчи.
Не плачь девчонка...»
Орем:
-- Сдавайтесь! – в ту трубу.
Начальство сетует:
-- Не страшно! –
-- Ну, я их всех видал в гробу!. –
Подсадка рявкает куражно,
Пытаясь нас подзавести.
Мы не заводимся, мы знаем,
Что попадемся – не спасти.
Не смотрим даже. Не киваем.
С сосновой чуркой нас в окоп
Законопатили попарно.
Один швыряет танку в лоб,
Что давит нас, чадя угарно.
Другой, поднявшись, лупит в зад.
«Панфиловцы» -- едрит за ногу!
Над полигоном – черный смрад –
Не раздавили, слава Богу!
Потом несемся сквозь напалм.
Горит везе: и слева, справа,
И впереди... Ну, пан – пропал!
Как очумелая, орава
Т в огнедышащий туннель
Вбегает, то на «мост разбитый»
Без остановки... Канитель –
И загоришься. И «убитый»...
Убитых, к счастью, в роте нет.
Есть сильно обожженный. Парня –
В нетро одной из медкарет –
Еще и подышал угарно –
Схватили, увезли в санбат.
А нас – в палаточную баню,
Прошедших полигонный ад...
А банька – чистый рай... Дневалю.
Что означает: ночь не сплю.
А под грибком стою с кинжалом –
И думу думаю свою.
Спит батальон наш. В сон сбежал он
От ужаса всего. Дурдом!
Спит правдинский завхоз Андрошин.
Там и статьи печатал он.
Да, репортером был хорошим...
Спит тихий сельский паренек...
О мужеложстве нам поведал
С преподом... Избежать не смог...
Очистил душу пред народом.
Народ не скалился над ним.
В палатке дружба, как на фронте.
Отбой – а мы еще бубним.
Начальники, вы нас не троньте.
Нам есть о чем порассказать –
Такая психотерапия
И от депрессии спасать
Могла и трудности любые
Нам помогала одолеть...
Журфак! Мы, в общем, молодцами
Держались – ведь нельзя болеть.
Философы в сравненьи с нами –
Несчастные: они – ку-ку!
У них – депрессняки частенько
И завихрен
Письмо авторам
|