Визитка для вечности
Хвар сидит у огня над шкатулкой своих документов, медалей, сувениров и взвешиват их на весах времени. Чего в каждом клочке бумаги, в каждой безделушке - от вечности, и в чем ее эксклюзив?
Октябрятская звездочка с кудрявым мальчонкой - крещенным, кстати, так что у каждого из юных россиян,и у Хвара тоже, был-таки на груди этот пусть невидимый крестик...Защитил ли от бед?
Школьный аттестат без единой четверки - с расплывшимися чернилами - в тот день шел дождь, а Хвару не терпелось похвастаться. Золотая медаль, со следами товарищеских надкусов - стоимостью в рубль с чем-то (страна и тогда была бедна во всем,что не касалось пушек). Путевки в Артек и Орленок. Красный галстук с надписями про держись, любим и приезжай...Удостоверение члена ГК ВЛКСМ, самого молодого во всем эсэсэсээре. Пропуск в режимные радиостудии прямого эфира и на всякие собарния и манифестации. На первомайской трибуне первый секретарь обкома партии, тоже не великан, по-отцовски подставлял маленькому Хваренку какой-то ящик, кажется из-под пива. хотя откуда оно взялось на местном мавзолее свази( - и Хвар орал во всю глотку про то, чтобы юные были готовы к борьбе - и верил ведь, и сам был готов, и страдал, когда его заморочки - школьная неделя космонавтики, день филателиста, суды над эстрадой, да разве упомнишь - он всегда фонтанировал идеями и мог ночами не спать, чтобы было, как надо - вызывали лишь смех и зевоту, а где ж эти люди теперь, они что - так и прозевали всю жизнь? Или они все же были правы и Хвар надрывался напрасно? И все эти россказни о том, что каждый все может, что в будущем вымрут не-гении, а сверхчеловечными станет любой - это все от лукавого? Хвар с детства запомнил фразу из Ивана Ефремова о том, что единственным преступлением, достойным даже смертной казни, будет добровольное нелюбопытство. И всю свою жизнь боялся этого эшафота, и плакал, когда всепонимающий, чуткий, но истерзанный идиотами, с кровоточащим сердцем Сима Соловейчик пробежал мимо фантастически странных детских картин, выставленных в переходе метро, и не остановился, не оглянулся, лишь скользнув равнодушным и усталым взглядом - и это был удар ниже пояса, и Хвар тогда понял, что, возможно, когда-то придется остаться совсем в одиночестве, и все станут показывать пальцами - он живет не по правилам, он не умеет, он не наш, у него не вороньего цвета перо...
Дестяки всяких удостоверений - играючи, без напряга, верткальным взлетом - куда другие ползут годами: обозреватель Комсомолки, Литературки, зарубежный собкор, председатель каких-то бесчисленных обществ, и совсем уж экзотическое: казачий полковник сибирского войска (диплом - печать, подпись двух пожилых генералов, не просил - он вообще никогда не просил, и не верил
Письмо авторам
|