Сталин беседует с Фейхтвангером (продолжение).
Начало см. на www.hvar.ru/Новости за этот же день.
Примечания.
19 В «Докладе о проекте Конституции Союза ССР» Сталин так расшифровал свое понимание интеллигенции: «инженерно-технические работники», «работники культурного фронта» и «служащие вообще». Говоря о классах в советском обществе, Сталин сказал: «Остался рабочий класс. Остался класс крестьян. Осталась интеллигенция» (Правда. 1936. 26 ноября). В выступлении на пленуме ЦК ВКП(б)
12 октября 1937 года Сталин дал четкое указание по предстоящим выборам в Верховный Совет СССР: «Нельзя переполнять Верховный Совет трактористами, трактористками, комбайнерами и теребильщиками и забывать, что у нас есть интеллигенция партийная, есть искушенные политики не только в Москве, но и в областях» (РГАСПИ. Ф. 558.
Оп. 11. Ед. хр. 1120. Л. 89). В октябре 1938 года при редактировании лозунгов к очередной годовщине Октябрьской революции в лозунге № 39 предлагалось прославление-здравица: «Советская интеллиген-
ция — это новая интеллигенция, подобно которой не знала еще история человечества!» Сталин снизил cтепень следовавшей за этим экзальтации: «Да здравствует наша советская, народная интеллигенция!» Из предлагавшегося варианта лозунга: «Больше внимания политическому воспитанию и большевистской закалке советской интеллигенции!» Сталин зачеркнул важное уточнение: «интеллигенции — кадров нашего государственного аппарата» (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Ед. хр. 1203. Л. 89).
20 «Соль земли» — слова Чернышевского из романа «Что делать?». Сталин имеет в виду народнические группы. К середине 30-х годов Сталин стал резко отрицательно относиться к деятельности народовольцев, видя в их террористической деятельности, в акте цареубийства недопустимые ассоциации с убийством Кирова, обвинение в котором было предъявлено многим бывшим руководителям большевистской партии на московских показательных процессах.
21 Сталин имеет в виду социалистическую партию «Земля и воля», основанную в 1876 году. В программу этой организации входила национализация земли, отмена налогов и свободная община. Аграрный вопрос выдвигался как основной. Раскол в «Земле и воле» привел к созданию двух партий: «Народной воли» и «Черного передела».
22 Энгельс говорил об упадке сен-симонизма (1843): «Сен-симонизм <…> который, точно сверкающий метеор, приковал к себе внимание мыслящих людей, исчез затем с социального горизонта… Его время миновало» (цит. по: История философии в 4-х томах, т. II. М.: Изд. Академии Наук СССР, 1957. С. 170). Маркс и Энгельс отмечали в Вильгельме Вейтлинге его склонность быть пророком, который носит в кармане «готовый рецепт осуществления царства небесного на земле» (Там же. С. 187).
23 Имеются в виду религиозные войны во Франции (1562—1594) между католиками и гугенотами, Тридцатилетняя война в Германии (1618—1648) между поддержанными папой князьями и антигабсбургской коалицией протестантских князей.
24 За девять месяцев до этого Политбюро с санкции Сталина запретило постановку на сцене МХАТа пьесы «Мольер» Михаила Булгакова.
25 Зачеркнуто: «Как мне кажется, раньше было больше литературных произведений, критиковавших те или иные стороны советской жизни».
26 Возможно, Сталин имеет в виду Павла Васильева (1910—1937) и ряд русофильских поэтов и писателей: Николая Клюева (1884—1937), Петра Орешина (1887—1938) и Сергея Клычкова (1889—1940). В данном случае, перед лицом немецкого писателя-антифашиста, Сталин намекает на то, что для его режима приоритетна борьба за «равноправие» наций, то есть против русского великодержавного шовинизма, и сама критика этой борьбы недопустима.
27 Сталин постоянно классифицирует и группирует. В начале беседы он говорит о трех группах писателей вообще: писатели «за» (подразумевается, что за советскую власть), писатели «против» и «воздержавшиеся». Здесь же он рассуждает о существовании двух групп оппозиционных писателей: русских (подразумевается) националистах и тех, кто не хочет вести борьбу против «фашистских элементов». Возможно, что в последней группе зашифровывается часть бывших руководителей РАПП, которые группировались вокруг спецпайков, квартир и мебели из распределителей ОГПУ — НКВД смещенного наркома внутренних дел Генриха Ягоды. Под «фашизмом» в данном случае подразумевается «троцкизм». Именно обвинения в фашизме предъявят перед расстрелом Владимиру Киршону (1902—1938), Леопольду Авербаху (1903—1938) и другим руководителям бывшей РАПП.
28 Эту мысль почти дословно Сталин высказал в августе 1934 года во время беседы с Гербертом Уэллсом: «Это называется у нас, большевиков, “самокритикой”. Она широко применяется в СССР».
29 «Мы диалектику учили не по Гегелю», — сказал Маяковский. Сталин учил Гегеля по Плеханову. В 1937—1938 годах в ходе работынад главой о диалектическом и историческом материализме для «краткого курса истории ВКП(б)» Сталин прочитает (или перечитает) том Плеханова «К вопросу о развитии монистического взгляда на историю». Сталин отметит следующие слова: «Сова Минервы начинает летать только ночью. Когда философия начинает выводить свои серые узоры на сером фоне, когда люди начинают вдумываться в свой собственный общественный строй, вы можете с уверенностью сказать, что этот строй отжил свое время и готовится уступить место новому порядку, истинный характер которого опять станет ясен людям лишь после того, как сыграет свою историческую роль: сова Минервы опять вылетит только ночью. Нечего и говорить, что периодические воздушные путешествия мудрой птицы очень полезны: они даже совершенно необходимы» (выделенное курсивом подчеркнуто Сталиным) (РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 3. Ед. хр. 251. 1938. М.: Государственное политическое издательство. С. 67. Пометки простым карандашом).
30 Сталин имеет в виду «Избранные места из переписки с друзьями».
31 Фейхтвангер прибыл в Москву 1 декабря 1936 года. «Правда» приветствовала приезд «германского антифашистского писателя» статьей Е. Книпович «Творчество Лиона Фейхтвангера».
32 В сталинском архиве сохранились документы середины 30-х годов, которые одновременно подтверждают и опровергают этот тезис. В 1937 году вождь действительно запретил публикацию нескольких приветствий: работников ИЗОГИЗа, коллектива МХАТа и Краснознаменного ансамбля Красной Армии во время гастролей на Парижской выставке. В то же время десятки приветствий и рапортов были опубликованы. Например, 10 ноября 1937 года, в разгар «предвыборного» ажиотажа, Мехлис сообщает Сталину: «В “Правде” имеется огромнейшее количество резолюций собраний рабочих, колхозников, служащих о выдвижении кандидатами в Верховный Совет членов Политбюро. Мы не использовали и половины поступивших материалов. В связи с опубликованным сегодня письмом прошу указаний — можно ли продолжать печатание списков. Л. Мехлис». Речь идет о письме членов Политбюро с согласием баллотироваться в определенных избирательных округах. Сталин подчеркнул слова «продолжать печатание списков» и написал: «Нужно продолжать печатание. Ст.». Поток экзальтированных резолюций продолжился (РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Ед. хр. 203. Л. 157; подлинник на бланке «Правды». Автографы Мехлиса и Сталина).
33 Бабувисты — последователи Гракха Бабефа (1760—1797), французского коммуниста-утописта. Гебертисты — в эпоху французской революции группа единомышленников Жака Рене Гебера (1757—1794), одного из решительных сторонников террора, который вел борьбу с христианством за культ Разума. По настоянию Робеспьера он был казнен.
34 19 декабря 1934 года по заявлению Сталина Политбюро принимает решение: «Уважить просьбу т. Сталина о том, чтобы 21 декабря в день пятидесятипятилетнего юбилея его рождения никаких празднеств или торжеств или выступлений в печати или на собраниях не было допущено» (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Ед. хр. 1048. Л. 26). Выписки были посланы в Тифлис, в Киев, в газеты «Правда» и «Известия», в Ташкент, редакторам газет: «Заря Востока» — Григорьян, «Коммунист» — Попов, «Правда Востока», «Ленинградская правда» и т.д. Сталин по этому вопросу не голосовал. Решение, напечатанное на гектографе в тетрадях протоколов заседаний Политбюро, становилось достоянием местной политической элиты. Данный номенклатурный маневр неофициально мог быть связан с убийством Сергея Кирова в Ленинграде 1 декабря. После похорон Кирова немедленно началась кампания многочасовых партийных активов, которые стали подготовкой к первому этапу массовой чистки. В подобной исторической конъюнктуре празднование 55-летия вождя виделось неуместным.
35 В конспективной записи зав. Отделом печати и издательств ЦК Б. Таля (который выступил на беседе переводчиком, стенографистом, а затем и редактором текста) эта идея передана следующим образом: «Пытался несколько раз, ничего не выходит. Говоришь: нехорошо, неприлично, из скромности. 55-летие праздновать, решение воспретить, жалобы мешают праздновать победу, дело не во мне. Что я ломаюсь. Должно быть приятно, но я ломаюсь».
36 ТАСС в своем сообщении «Школьные новостройки 1937 года» информировало, что к 7 ноября 1936 года в городах и рабочих поселках были готовы 1025 новых школ. Заканчивались еще 52 постройки. В 1937-м в Москве собирались дополнительно построить 80 новых школьных зданий (Правда. 1936. 15 ноября). Комиссия партийного контроля при ЦК ВКП(б) на своем заседании 19—21 мая 1936 года также рассматривала ход выполнения постановления ЦК и СНК о новых школьных зданиях. Докладывал ревизор области культуры в этом высшем органе партийной полиции А. П. Шохин. В отличие от восторженного сообщения ТАСС, ход строительства был признан неудовлетворительным. Как горсоветы, так и наркоматы отставали от графиков. Строилось 860 школ вместо 912. В Ленинграде из 100 школ не приступили к строительству 26 (РГАСПИ. Ф. 589. Оп. 4. Ед. хр. 63. Л. 1. Протокол № 37 17 мая 1936 года).
37 В конспективной записи Таля этот фрагмент выглядит так: «А то, что за границей недовольны, что делать? Нельзя сразу сделать людей культурными. 3000 школ. 1000 школ. В одной Москве 250 школ. Ленинград 150 школ. Стараемся поднять культурность. 5—6 лет. Культурный подъем медленно. Бурно и некрасиво».
38 См.: «Выставка “Архитектура СССР”», заметка профессора
Д. Аркина (Правда. 1936. 16 декабря).
39 Выставка была организована Союзом советских архитекторов и открылась в Московском государственном музее изобразительных искусств 11 ноября 1936 года. На выставке были собраны все работы Рембрандта, имеющиеся в Советском Союзе. На ней были представлены 23 картины из Эрмитажа, 6 картин из Музея изобразительных искусств в Москве. На открытии выступил председатель Комитета по делам искусств при СНК СССР Платон Керженцев, который сказал: «Рембрандту <…> было тесно в рамках буржуазной Голландии, которая его не признавала» (Правда. 1936. 12 ноября).
40 В записи Таля вопрос писателя зафиксирован следующим образом: «строит. выст. Рембр. выст. Keine Stalin-Buste».
41 В качестве конкретной иллюстрации передачи беседы Сталина в косвенной форме в книге Фейхтвангера приведем фрагмент из нее. В случае возникшего интереса в сравнительном анализе других фрагментов читатель сможет сам удостовериться в том, как немецкий писатель зашифровал в книге иные сталинские мысли.
Фейхтвангер в книге «Москва 1937»:
«Сто тысяч портретов человека с усами.
На мое замечание о безвкусном, преувеличенном преклонении перед его личностью он пожал плечами. Он извинил своих крестьян и рабочих тем, что они были слишком заняты другими делами и не могли развить в себе хороший вкус, и слегка пошутил по поводу сотен тысяч увеличенных до чудовищных размеров портретов человека с усами — портретов, которые мелькают у него перед глазами во время демонстраций. Я указываю ему на то, что даже люди, несомненно обладающие вкусом, выставляют его бюсты и портреты — да еще какие!— в местах, к которым они не имеют никакого отношения, как, например, на выставке Рембрандта. Тут он становится серьезен. Он высказывает предположение, что это люди, которые довольно поздно признали существующий режим и теперь стараются доказать свою преданность с удвоенным усердием. Да, он считает возможным, что тут действует умысел вредителей, пытающихся таким образом дискредитировать его. “Подхалимствующий дурак, — сердито сказал Сталин, — приносит больше вреда, чем сотня врагов”. Всю эту шумиху он терпит, заявил он, только потому, что он знает, какую наивную радость доставляет праздничная суматоха ее устроителям, и знает, что все это относится к нему не как к отдельному лицу, а как к представителю течения, утверждающего, что построение социалистического хозяйства в Советском Союзе важнее, чем перманентная революция» (Фейхтвангер Лион. Москва 1937. М.: Захаров, 2001. С. 62—63).
http://stalinism.newmail.ru/feihtvan/feiht_3.htm
42 При подготовке новой программы ВКП(б) в конце 30-х — первой половине 40-х годов Сталин составил заметки «О буржуазной демократии», в которых, в частности, запечатлел такую мысль: «2) Буржуазная демократия обанкротилась, она превратилась в политику (зачеркнуто: систематического) демократич[еского] обмана народа: обманывают во всем, по всем вопросам врут: и внешней политики, обманывают насчет мира, обманывают насчет войны, обманывают на выборах, обманывают после выборов, обманывают народ во всем» (заметки Сталина «К программе ВКП (б)». РГАСПИ. Ф. 588. Оп. 11. Ед. хр. 122. Лл. 42—43).
43 Тезис VII конгресса Коминтерна (август 1935 года). О том, что «вопрос о создании правительства единого фронта станет в порядок дня как непосредственная практическая задача», что вопрос этот «сделается решающим, пробным камнем для политики социал-демократии данной страны», заявил на конгрессе Георгий Димитров (cм. его доклад «За единство рабочего класса, против фашизма» в кн.: VII конгресс Коммунистического Интернационала и борьба против фашизма и войны. Сборник документов. М.: Изд. политической литературы, 1975.
С. 204).
44 Правительство Народного фронта в Испании пришло к власти в результате победы на выборах в кортесы 16 февраля 1936 года коалиции коммунистов, социалистов, профсоюзов и левых республиканцев.
45 Марсель Кашен, (1869—1958) — член Политбюро ЦК Французской компартии, член Президиума Исполкома Коминтерна. Сыграл значительную роль в организации движения Народного фронта во Франции. Эрнст Тельман (1886—1944) — председатель ЦК компартии Германии, член Президиума Исполкома Коминтерна; 3 марта 1933 года был арестован гестаповцами и погиб в концлагере Бухенвальд.
46 Отчет о процессе публиковался в «Правде», а затем, по решению Политбюро, принятому еще до судебного фарса, вышел отдельной книгой. Сталин редактировал некоторые материалы этого процесса. См.: Процесс антисоветского троцкистского центра (23—30 января 1937 года). Судебный отчет по делу антисоветского троцкистского центра <…> по обвинению Пятакова Ю. Л., Радека К. Б., Сокольникова Г. Я. <…> и др... М.: Верховный суд СССР. 1937.
47 С августа 1936-го до конца года Сталин радикально изменил свое отношение к драматургии процесса. В августовские дни Ежов в черновике своего программного письма к вождю утверждал: «Стрелять придется довольно внушительное количество. Лично я думаю, что на это надо пойти и раз навсегда покончить с этой мразью». В то же время он пояснял: «Понятно, что никаких процессов устраивать не надо <…> Очень туго подвигается исполнение вашей директивы по прощупыванию военной линии троцкистов». В ЧК в 1933 и 1934 годах «были также сигналы и о существовании блока. Все это, однако, прошло безнаказанно <…> очень хочу вас подробно проинформировать о внутренних делах в ЧК <…> Сейчас, мне кажется, нужно приступить и к кое-каким выводам из всего этого дела для перестройки работы самого наркомвнудела <…> В среде руководящей верхушки чекистов все больше и больше зреют настроения самодовольства, успокоенности и бахвальства <…> люди мечтают теперь только об орденах за раскрытое дело <…> Трудно даже поверить, что люди не поняли, что в конечном счете это не заслуги ЧК, что через пять лет после организации крупного заговора, о котором знали сотни людей, ЧК докопалось до истины» (РГАСПИ. Ф. 671. Оп. 1. Д. 52. Л. 188). Однако, став наркомом внутренних дел, Ежов по заданию Сталина приступит к подготовке нового, январского (1937 года) процесса.
48 Крушения на советских железных дорогах происходили постоянно. Воинский эшелон на станции Шумиха потерпел крушение 27 октября 1935 года. Во время катастрофы погибли 29 красноармейцев и столько же были ранены. Этот эпизод будет фигурировать на январском (1937 г.) процессе в Москве: «…обвиняемый Князев по указанию руководителя диверсионно-вредительской работы на железнодорожном транспорте Лифшица и по прямому заданию агента японской разведки г-на Х...» и так далее. Например, 26 октября 1935 года Политбюро рассмотрело вопрос «О крушении поезда на станции Шимановская».
Решено: «а) Привлечь к судебной ответственности по делу о крушении на станции Шимановская наряду с другими виновниками начальника второго железнодорожного отделения Кирьянова. б) Исключить из партии и привлечь к судебной ответственности парторга куста Шимановская — Бобрик. в) В отношении непосредственного виновника крушения машиниста Ребеко признать необходимым применение высшей меры наказания». Менее чем через десять дней, 5 ноября, — новое решение Политбюро «О крушении поезда на ст. Стальной Конь Московско-Курской ж. д.»: «Утвердить приговор выездной сессии линейного суда Московско-Курской железной дороги о расстреле машиниста Ноздрина, главного виновника крушения поезда 6 октября на станции Стальной Конь» (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 18. Лл. 182, 185). Следует подчеркнуть, что Сталин в разные годы по-разному решал проблемный вопрос о квалификации железнодорожных и иных катастроф. В понимании террористического режима в зависимости от политической целесообразности авария могла быть объявлена: несчастным случаем, техногенной катастрофой, итогом саботажа спецев, акцией троцкистов, диверсией террористов, подрывом немецких шпионов и т. д. до бесконечности. Объединяло эти классификации то, что нередко после их применения в судебной практике расстреливали невинных людей.
49 В двух черновых конспективных записях данные о количестве погибших в железнодорожной катастрофе красноармейцев разнятся: «Убито при крушении 35 красноармейцев»; «убито 25—30». В окончательном варианте стало: «десятки» (Там же. Л. 50).
50 М. С. Богуславский, Л. Н. Дробнис и И. А. Князев — фигуран-
ты московского январского процесса «антисоветского троцкистского центра».
51 Процесс Пятакова и др. начнется 23 января 1937 года. В черновике письма Сталину, помеченного 11 августа 1936 года, Ежов докладывал, что вызывал Пятакова и сообщил ему мотивы, по которым отменено решение ЦК о назначении его обвинителем на августовском процессе... Согласно Ежову, Пятаков «виновным себя считает в том, что не обратил внимания на контрреволюционную работу своей бывшей жены и безразлично относился к встречам с ее знакомыми». Ежов добавил, что Пятаков «просит лично расстрелять приговоренных к расстрелу, в том числе и бывшую жену». Вместо этого отдали под суд самого Пятакова, и в числе других он был расстрелян (РГАСПИ.
Ф. 671. Оп. 1. Д. 52. Лл. 174—175).
52 В черновой записи последняя реплика Сталина выглядит несколько иначе: «Товарищ Фейхтвангер сможет много интересного узнать, если он сможет присутствовать на этом процессе» (Там же. Л. 53). Здесь характерно употребление слова «товарищ» по отношению к некоммунистическому писателю, который в самых благоприятных для советской действительности обстоятельствах мог считаться лишь попутчиком. 22 января 1937 года Политбюро примет решение: «14. Не возражать против присутствия на процессе иностранных писателей Фейхтвангера и Андерсена-Нексё» (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 20.
Л. 166).
53 Пьеса «Калькутта, 4-е мая» была издана массовым тиражом в СССР в 1936 году в Журнально-газетном объединении (руководителем Объединения был Михаил Кольцов).
54 В заключительном слове по Отчету ЦК на Х съезде РКП(б) Ленин говорил: «Не надо теперь оппозиции, товарищи, не то время! Либо — тут, либо — там, с винтовкой, а не с оппозицией. Это вытекает из объективного положения, не пеняйте» (Ленин о партийном строительстве. М.: Госполитиздат, 1956. С. 610—611).
55 В дни накануне XV съезда партии Сталин следил за ходом внутрипартийного голосования. 31 октября 1927 года в 22 часа 30 мин. (расшифровано 1 ноября в 9 часов утра) секретарь Ленинградского комитета партии Н. К. Антипов (1894—1938) направил шифровку в Москву на имя Сталина: «Сообщение о выводе из Цека Троцкого и Зиновьева было сделано 24 октября на нескольких крупных рабочих коллективах, в том числе на Треугольнике и Красном Выборжце, первом из них из 2000 человек против решений ЦК голосовало 22 и трое воздержалось. Во втором семь против». С целью перепроверить эту информацию Сталин немедленно направляет запрос Кирову (начальнику Антипова в Ленинграде): «Ты сообщил мне ночью, что на Треугольнике было 1500, из коих за оппозицию голосовало 24. Я так и передал в Правду. А сегодня Антипов сообщает, что на Треугольнике было 2000, из них 22 голосовало за оппозицию. Кому верить. Сталин» (№ 5123/ш. 1 ноября.
17 час 10 мин) (РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 63. Л. 29).
56 Рудольф Гесс (1894—1987) — личный секретарь Гитлера, с 1933 года — его заместитель по нацистской партии.
57 В апреле 1935 года Бухарин сообщал Сталину : «Радек болен и нервно истощен: он опухает, его вдруг одолевает сонливость, покрывается симметрической нервной сыпью». Просит отпустить на шесть недель на юг Франции. Во Францию Радека не отпустили, а Сталин переслал это письмо «на контроль» (как тогда говорили) Николаю Ежову (РГАСПИ. Ф. 671. Оп. 1. Д. 52. Л. 28).
58 Машинописный экземпляр. РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Ед. хр. 820. Лл. 3—22.
59 РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Ед. хр. 820. Л. 58об.
Опубликовано в журнале:
«Вопросы литературы» 2004, №2
ПУБЛИКАЦИИ. ВОСПОМИНАНИЯ. СООБЩЕНИЯ
Речь Сталина на собрании писателей-коммунистов
на квартире Горького
«20 октября 1932 года.
СТАЛИН. Чтобы понять по-настоящему смысл и значение апрельского решения ЦК о перестройке литературных организаций, необходимо остановиться на том положении литературного фронта, которое существовало до этого решения. Что тогда было? Тогда было множество литературных группировок9 . Поднялись и выросли новые массы молодых и талантливых писателей из низов. Всеми этими огромными писательскими массами нужно было руководить. Их творчество нужно было направлять к тем целям, которые ставила перед собой партия. А что мы имели? Мы имели: с одной стороны борьбу литературных групп, с другой стороны грызню между собой коммунистов, работавших в этих литературных группах.
В этой грызне рапповцы играли не последнюю роль. Рапповцы в этой грызне были в первых рядах10. Ведь что вы делали? Вы выдвигали и расхваливали своих, выдвигали подчас не в меру и не по заслугам, замалчивали и травили писателей, не принадлежащих к вашей группе, и, тем самым, отталкивали их от себя, вместо того чтобы привлекать их в вашу организацию и помогать их росту. Что вы сделали, например, с Никифоровым11! Ведь Никифорова буквально раздели и смешали с грязью. Да, да, смешали с грязью. Между тем это не плохой писатель. А вот вы его затоптали в грязь.
Кому это нужно? Партии это не нужно. Значит, с одной стороны, у вас была грызня и травля неугодных вам писателей. С другой стороны, тут же рядом с вами росло и множилось море беспартийных писателей, которыми никто не руководил, которым никто не помогал, которые были беспризорными. А между тем партия поставила вас в такое положение, которое обязывало вас не только заниматься собиранием литературных сил, но вы должны были руководить всей массой писателей.
Ведь по сути дела вы были центральной, руководящей группой. Но вместо руководства у этой центральной группы было декретирование, администрирование и зазнайство. Теперь я вижу, что ЦК со своим решением о ликвидации РАПП и о перестройке всех литературных организаций опоздал по крайней мере на год12 . Eщe год тому назад ясно было, что монополия в литературе одной группы ничего хорошего не принесет. Монопольную группу надо было давно ликвидировать.
В свое время, на известном историческом этапе РАПП, как организация, притягивающая и собирающая литературные силы, была нужна. Но, сделав необходимое историческое дело, став группой, занимающей монопольное положение, эта группа закостенела. Рапповцы не поняли следующего исторического этапа, не разглядели известного поворота к нам широких слоев интеллигенции и гигантского роста литератур-
но-писательских сил. Став монопольной группой, вы не разглядели, что литература была уже не группой, а морем, океаном.
Каковы наши задачи на литературном фронте? Вы должны были создать единую сплоченную коммунистическую фракцию, чтобы перед лицом этого океана беспартийных писателей фракция выступила единым сплоченным фронтом, единым крепким коллективом, направляя вместе с ними литературу к тем целям, которые ставит перед собой партия13 .
А цель у всех у нас одна: строительство социализма. Конечно, этим не снимается и не уничтожается все многообразие форм и оттенков литературного творчества. Наоборот. Только при социализме, только у нас могут и должны расти и расширяться самые разнообразные формы искусства; вся полнота и многогранность форм; все многообразие оттенков всякого рода творчества, в том числе, конечно, и многогранность форм и оттенков литературного творчества.
Руководство РАПП не разглядело вовремя всех этих процессов. В РАПП не нашлось людей, способных разглядеть и понять новую обстановку, способных повести организацию по новому руслу. Сделав полезное историческое дело, вы не сумели продвинуться дальше, вперед. Вы закостенели. Партия не могла терпеть группировщины. Группировщина на новом этапе литературного развития становилась тормозом. Раз имеется налицо новая струя в литературном движении, надо было этой струей овладеть. А вы, монополизировав литературу, овладев почти всеми средствами воздействия на океан беспартийных писателей, не сумели повести их за собой, не сумели объединить их вокруг себя.
Вы не сумели объединить даже коммунистов-писателей. Вы не сумели овладеть новой струей в литературе и не сумели направить литературное движение в нужное русло. Надо прямо сказать: и после решения ЦК о ликвидации РАПП и о перестройке литературных организаций вы слишком медленно перестраивались.
После апрельского решения ЦК у вас был большой период раздумья. Это раздумье, по-видимому, и сейчас еще налицо. Между тем после решения ЦК обстановка на литературном фронте была не менее ответственная. Коммунисты-писатели должны были это понять.
Ведь ни для кого не секрет, что различные писательские группировки по-разному встретили и расценили постановление ЦК. Часть писателей, вроде Пильняка, поняли наше постановление так, что теперь, мол, сняты все оковы и нам все дозволено14 . Мы знаем, что этой части писателей не все понятно из того, что происходит в стране строящегося социализма; им трудно еще понять все это; они медленно поворачиваются в сторону рабочего класса; но они поворачиваются. Надо было вовремя и терпеливо помочь им в перестройке. А у вас была к ним нетерпимость.
Между тем вы часто действовали под маркой ЦК, афишируя свои действия как действия, проводимые от имени партии. Надо сказать, что среди коммунистов-писателей была часть и таких товарищей, которые думали примерно так: “Раз ликвидировали РАПП, значит, теперь вместо РАПП будем мы”. Эти товарищи не поняли того, что мы ликвидировали не РАПП, а главным образом ликвидировали групповщину. Но необходимо признать, что из всего этого получилось меньше того, что мы ожидали.
Ликвидировав РАПП и создав новую литературную организацию, мы стремились привлечь в эту организацию представителей от всех литературных группировок в надежде, что на первых порах, быть может, эти представители и подерутся немного, но в конце концов все перетрется и будет создан единый союз, в котором объединятся все и в котором будет единая руководящая фракция коммунистов. Но теперь мы видим, что страсти не затихают, а вновь разгораются. Мы видим, что достижения в части объединения писателей невелики. Но ведь у нас другого выхода не было.
Я смотрю на Оргкомитет как на временный орган, который должен подготовить Всесоюзный съезд15 . И только. Большей работы мы от Оргкомитета и не ждали. Но надо признать, что и в части подготовки съезда результаты малые. Значит, Оргкомитет не сумел ликвидировать группировщину, не сумел в должной мере объединить писателей и ему не удалось подготовить созыв cъeзда в ближайшее время. Май месяц — слишком отдаленная дата съезда.
Взаимные обвинения тоже остались. Между прочим, вы, рапповцы, не можете отрицать, что в вашей группе были и, по-видимому, остаются еще известные колебания, не политические колебания, а колебания литературно-теоретического порядка, например, по вопросам культуры и по другим вопросам. Вам надо изжить это. Если вам не дают писать и отвечать на выдвинутые против вас обвинения, надо это ликвидировать. К работе вас надо привлечь. Но вы должны самым решительным образом отказаться от группировщины.
В свое время вы умели всех здорово критиковать. Теперь будут вас критиковать. К этой критике вы должны относиться терпеливо. Умели бить других — теперь потерпите сами и не рассматривайте всякую критику ваших действий, ваших ошибок как травлю. Фадеев безусловно прав, когда он говорит о необходимости решительной перестройки бывшего руководства РАПП, о необходимости решительной ликвидации группировщины16 . Но он безусловно не прав когда заявляет, что не будет работать с Авербахом.
Что это значит? Как может отказаться коммунист работать с другим коммунистом, когда они работают в одной организации? Заявление Фадеева в этой части неверно, это тоже надо изжить.
Несколько слов о том, что сейчас надо писать? Я считаю, что сейчас нам нужны, главным образом, пьесы. Этим я совсем не хочу сказать, что нам не нужны романы, повести, рассказы и очерки; все эти виды литературы, так же как и пьесы, имеют огромное значение и также нужны нам. Но мы должны понять, что пьеса, театр — совсем особый вид художественного воздействия на человека.
Ни роман, ни повесть, ни рассказ, ни очерк не будут так действовать на восприятие читателя, как будет действовать на зрителя пьеса, поставленная в театре. Кроме того, при ограниченных бумажных ресурсах книга не может охватить всех желающих ее прочесть, и, наконец, после восьмичасового рабочего дня не всякий трудящийся может прочесть хорошую, но большую книгу. А ведь мы заинтересованы в том, чтобы хорошее художественное произведение, помогающее строительству социализма, помогающее переделке человеческой психики в сторону социализма было доступно миллионам трудящихся.
Книга не может еще обслужить этих миллионов. А пьеса, театр — могут. У театра эти возможности неограниченны. Европейская буржуазия на первых порах своего господства не зря выдвинула на первое место театр. Шекспир не случайно избрал нормой своего творчества пьесу. Он прекрасно понимал, что пьеса будет иметь больший круг воздействия на людей, чем роман или повесть. Точно так же и нам надо создать такую форму художественного и идейного воздействия на человека, которая позволила бы охватить многие миллионы людей. Такой формой является пьеса, театр.
Писатели должны дать нам нужные пьесы. Пьес требуют сами массы. Чтобы убедиться в этом, достаточно привести один-два примера. Посмотрите, что делают рабочие, когда узнают, что в том или ином нашем театре идет интересная пьеса. Тульские рабочие арендуют театр сразу на тридцать дней, едут в Москву группами в течение месяца; едут с женами, с ребятишками; едут целыми семьями, чтобы всем пересмотреть эту пьесу. Московские служащие делают то же самое: скупают места в театре на целый месяц. Я не хочу сказать, что писатели должны сосредоточить все свое творческое внимание на пьесах, что этим снимается задача создания высокохудожественных романов, рассказов, очерков. Такие произведения, как “Бруски”, “Поднятая целина”, имеют огромное значение — как средство идейно-художественного воздействия на огромное количество людей. Но эти произведения будут прочтены ограниченным числом людей, особенно при наших бумажных ресурсах17 . В то время как пьеса может иметь неограниченный контингент зрителей; пьесу можно ставить и повторять несчетное количество раз в городе и в деревне.
Возьмите пьесу “Страх”18 . Ведь эту пьесу за короткий сравнительно период времени посмотрели уже миллионы зрителей. Роман за этот промежуток времени не мог бы охватить такого количества людей. Bсе это говорит зa тo, что писатели должны давать нам больше пьес, чем было до сих пор.
Мне хотелось бы сказать несколько слов о романтизме и о диалектическом методе19 . У меня была на эту тему беседа с Авербахом, и у меня создалось впечатление, что эти проблемы вы ставите и пробуете разрешать неправильно20 .
Почему вы требуете от беспартийного писателя обязательного знания законов диалектики? Почему этот писатель должен писать диалектическим методом? И что такое: писать диалектическим методом? Толстой, Сервантес, Шекспир не были диалектиками, но это не помешало быть им большими художниками. Они были большими художниками и в своих произведениях, каждый по своему, неплохо сумели отразить свою эпоху. А ведь если стать на вашу точку зрения, надо признать, что они не могли быть большими и хорошими художниками слова, потому что не были диалектиками, т. е. не знали законов диалектики.
Ваши неправильные установки в этих вопросах вы так вдолбили в головы писателей, что буквально сбиваете их с толку. Леонов, например, просил меня сказать: нет ли, не знаю ли я такой книги о диалектическом методе, по прочтении которой сразу можно было бы овладеть этим методом21 . Вот до чего вы забили головы писателям вашим неправильным схоластическим толкованием применения законов диалектики к творчеству писателя. Вы забыли, что знание этих законов дается не сразу и в применении к творчеству художественных произведений не всегда было обязательно.
Этим я не хочу сказать, что знание законов диалектики для писателя вообще не обязательно. Hаоборот, только овладев диалектическим методом мышления, писатель сможет по-настоящему распознать и осмыслить происходящие вокруг него явления и события; только после этого он сумеет достичь в своем творчестве и высокой художественности, соответствующей революционно-социалистической идейной насыщенности. Но такие знания даются не сразу.
В свое время я был тоже беспартийным, не знал законов диалектики и во многом не разбирался. Но старшие товарищи не оттолкнули меня из-за этого, а научили, как овладеть диалектическим методом. Научился я этому тоже не сразу. А вы в этих вопросах при подходе к беспартийным писателям проявили нетерпимость и полное неумение. Вы не понимали, что нельзя требовать от беспартийного писателя, чтобы он сразу стал диалектиком. Ваше понимание диалектического метода в применении к художественному творчеству было вульгаризаторством этого метода.
Вы не понимали, что писателю надо учиться не только у Маркса, Энгельса, Ленина, но и у классиков литературы. Октав Мирбо не был диалектиком, но художником он был, кое-чему можно поучиться и у него22 . А у вас, в ваших статьях часто сквозили такие утверждения, что старое литературное наследство можно, мол, все к черту. Конечно, это не
верно.
Ильич учил нас, что без знания и сохранения всего старого культурного опыта человечества мы не построим своей новой социалистической культуры23 . Вот если бы вы сумели писателям объяснить и внушить такую элементарную мысль, как мысль о том, что диалектика предполагает не только отрицание старого, но и сохранение его, это было бы не плохо. Надо писателю сказать, что литературному мастерству можно учиться и у контрреволюционных писателей — мастеров художественного слова24 . Но таких статей, к сожалению, я не читал у вас. Если бы обо всех этих вещах писали в таком разрезе, вы помогли бы и уяснению места романизма в литературе.
Что такое романтизм? Романтизм (буква «т» в этих словах в печатном тексте вставлена от руки. — Л. М.)есть идеализация, приукрашение действительности. Но надо знать: идеализация какой действительности? Конечно, Шиллер — романтик. Но Шиллер был из романтиков, ибо его романтизм был насыщен дворянско-буржуазным идеализмом. Шиллеровский идеалистический романтизм современному писателю не нужен. У Шекспира тоже много романтизма. Но это романтизм другого порядка.
В первый период творчества Горького в его произведениях тоже много было романтизма. Но горьковский романтизм был романтизмом нового класса, поднимающегося к борьбе за власть.
Обсудить на форуме |
Письмо авторам
|
