Был ли Рерих коммунистом? Часть 2.
(продолжение, в один файл всё не поместилось).
«Можно представить, как заработала бы эта равнина под фордовским трактором», - восклицает он при виде туркестанских степей. А чуть раньше художник сетует, что местные жители почти ничего не знают об Америке и советует «дать этому народу несколько книжек об Америке, напечатанных по-тюркски». Особые надежды Н. Рерих возлагал на американскую помощь в деле индустриализации Советской России, называя Америку «единственным другом будущей России». Столь же восторженно в то время относилась к Америке и Елена Рерих. США она относила к «молодым странам, сужденным к эволюции», а подтверждение этого видела в том, что в этой стране женщины пользуются особенно большой свободой, а также что в ней нет «веками вкоренившихся предрассудков и предубеждений».
Своими проамериканскими настроениями Рерихам удавалось увлечь и свое окружение. Вот что написал полковник Кардашевский при посещении Филиппин: «Манила - американская колония. С археологической точки зрения жаль, но, говоря о движении жизни вперед, - это надо приветствовать». Впрочем, и сейчас среди рерихианцев попадаются такие вот агрессивные цивилизаторы. Один из них, мой знакомый, даже оправдывал американские бомбежки Югославии. Впрочем, среди нынешних последователей Рерихов таких - единицы.
Подобная позиция Рерихов обусловлена не только их связями с рядом видных американцев, но и с настроениями, царившими в ту пору в СССР. Хотя США и были капиталистической страной, но они не считались врагом, как Англия, Франция и, особенно, Польша. И, напротив, Америкой было принято восхищаться, причем делали это не кухонные диссиденты, как в 60 - 70 гг., а сами советские вожди. Американская помощь сыграла большую роль в индустриализации страны. Большинство промышленных объектов строилось по американским образцам. Нижний Новгород, где на новом автомобильном заводе при содействии американцев копировалась конвейерная система Форда, назывался «русским Детройтом», а Новосибирск - «сибирским Чикаго». Американские нефтяные компании имели свои представительства в Баку и Грозном. Слова «американские темпы» и «фордизм» не сходили со страниц советских газет, так что фордовскими тракторами восхищался не один только Николай Рерих. В СССР приезжали работать американцы, увлеченные коммунистическими идеями. В донской степи с 1925 года существовала Сиэтловская коммуна, основанная 87-ю выходцами из США. В начале 30-х годов более сотни американских граждан приехало работать в этой коммуне. Они выдержали отборочный конкурс и заплатили по 500 долларов вступительного взноса.
Впрочем, постепенно у Рерихов нарастает разочарование в Америке. Рерихи очень хотели стать гражданами США по примеру Блаватской. В 1929 году Е. И. Рерих писала об этом Л. Хоршу: «Мне особенно жаль, что я не могу получить документы на американское гражданство, ибо за прошедшие годы я твердо решила стать гражданкой этой великой страны, но не смогла этого сделать по причине моего участия в Центрально-Азиатской экспедиции». Рерихи верили, что помощь махатм сулит им полный успех в Америке. Однако впереди их ждали одни разочарования, и даже гражданство по неизвестной причине им получить не удалось. На дворе 1930 год, до разрыва с Хоршем и Уоллесом еще пять лет, но расстроенная Елена Рерих уже сообщает сыну Святославу: «Какую красивую страницу вписала бы Америка в историю культуры, если бы нашла понимание красоты жеста вовремя признать американскими гражданами семью великого носителя культуры, вложившего так много сил для возвеличивания Америки!» «Матерь Агни-йоги» начинает сетовать на низкий культурный уровень янки и восклицает: «Пора Америке стать культурною страною!» Пока же, как она замечает, «Вл[адыка] не очень-то доволен Ам[ерикой], не в смысле отдельных лиц, но в целом».
«Отдельные лица» же, такие, как сотрудники их Круга, не переставали Рерихов восхищать. Вот в каких выражениях Елена Рерих обращается к Луису Хоршу: «Также трогает нас, родной Логван, как Вы понимаете и принимаете великую ответственность, возложенную на Вас. Готовьтесь, родной, к Вашему большему назначению». Е. И. Рерих постоянно дает советы супругам Хорш по воспитанию маленького сына Флавия (которого называет «Рыцарем Флавием»).
Но чем ближе роковой 1935 год, тем больше упреков адресует Елена Рерих янки: «Много мессаджей было дано Ам[ерике] за последние пятьдесят-шестьдесят лет. Можно утверждать, что ей было дано больше, чем какой-либо другой стране. Но что сделала она с ними? У[пасика] должна была уехать, оставив одного Дж[аджа]. Свами Вивек[ананда] очень нуждался в последнее свое пребывание в Ам[ерике], найдя лишь одну сотрудницу». Зато, как замечает Елена Рерих, в США процветают всевозможные факиры, лжепророки и обманщики. Также она жалуется на невнимание американской общественности к идее Пакта Рериха: «Неужели Ам[ерика] изгонит знамя из своей страны? Неужели она отклонит от себя эту великую честь?» Еще одним недостатком янки Е. И. Рерих считала их «невежественность … [относительно] всего, что лежит за пределами страны». После конфликта Н. К. и Ю. Н. Рерихов с американскими ботаниками во время Маньчжурской экспедиции она же с горечью восклицала: «Не перестаю изумляться типам американцев, с которыми судьба столкнула нас за последнее время. Где же положительные типы? Что случилось со страной?»
Наконец, в июле 1935 года в истории движения, созданного Рерихами, произошло роковое событие, нанесшее по нему чувствительный удар. Неожиданно о своем разрыве со своими учителями заявил Луис Хорш (Логван). В своем письме, адресованном Елене Рерих, Хорш бросает им обвинения в фаворитизме, неблагодарности, постоянных требованиях новых средств и неумелом вмешательстве в хозяйственные дела. Кроме того, Хорш предъявил Федеральной налоговой службе суммы, потраченные им на Центрально-Азиатскую экспедицию, и та обвинила Н. Рериха в неуплате налогов, а в Америке с этим всегда было очень строго. Мало того, видимо, желая компенсировать свои средства, потраченные на рериховские проекты, коварный янки присвоил еще и картины Н. Рериха, находившиеся в его Музее в Нью-Йорке (состоявшийся в 1940 году суд принял решение в пользу Хорша). Как замечал Н. Рерих, «если Леви хотел вернуть вложенный им в дела капитал, то разве такими преступными деяниями можно достичь успеха?» После этого рериховские учреждения в США прекратили свое существование.
Рерихи расценили подобный демарш своего лучшего американского друга как предательство, и именно после этого тексты «Агни-йоги» и письма Елены Рерих наполняют многочисленные инвективы в адрес предателей.
Вместе с Луисом Хоршем и его супругой Нетти Рерихов покинула еще один член Круга - Эстер Лихтман, которую, как отмечалось выше, Елена Рерих особенно любила и считала ее своей духовной сестрой. Вот что о коварной Эстер Елена Рерих писала в 1931 году, всего за четыре года до этого: «Горюем отъездом О[яны], она так стала нам близка! Сумела, истинно, стать незаменимой. Любите её, моли родные, как она этого заслуживает. Преданность ее в Служении велика, и многим действиям поможет ее зоркость и понимание неотложнгости времени. И «нежная птичка» расправит свои крылышки, ибо О[яна] сумеет принести луч солнца Индии». И еще в том же году: «Не нарадуюсь на нашу Ояночку, истинно, преданнейшее сердце и героический дух, утверждая своего Гуру, утверждается сама». А через двенадцать лет «Матерь Агни-йоги» так будет проклинать это «преданнейшее сердце»: «Наши пути с ними разошлись навсегда, и яро мы знаем, что они осуждены всем Вел[иким] Бел[ым] Братством, ибо многократно предательствовали, и особенно Белокурая, четырежды она предала смерти меня и мужа моего. Клеймо огненное было выжжено на лице ее, так было Показано мне в видении страстном. Клеймо это не заживляемо».
Если Л. Хорш покинул Рерихов из-за чисто меркантильных побуждений, то причина, по которой с ними разорвала Эстер Лихтман, заключалась в том, что она якобы самостоятельно, минуя Рерихов, установила связь с махатмами и стала получать от них послания. Кстати, первоначально мисс Литхман вовсе не стремилась к конфликту с Рерихами, но появление конкурентки среди своих очень не понравилось «Матери Агни-йоги». По мнению же Е. И. Рерих, Э. Лихтман на самом деле попала под влияние могущественного иерофанта зла Конрада Рудендорфа.
Одновременно Рерихи поссорились и с другим своим соратником - министром земледелия США Генри Уоллесом (которого они звали «Галахад»). В июле 1935 года Уоллес останавил организованную при его участии Маньчжурскую экспедицию и порывает отношения с Рерихами, мотивируя это наличием у них политических амбиций.
Луиса Хорша, Эстер Лихтман и Генри Уоллеса Николай и Елена Рерихи будут проклинать до конца жизни, считая их чуть ли не виновниками всех своих бедствий. В 1944 году Н. К. Рерих пишет супругам Фосдик: «Последите, где Уоллес и что грабители. Говорят, что людоедство вымирает, а разве грабительство не каннибальство?!» В 1945 году он будет сетовать: «Теперь представим себе, что было бы, если бы преступный вандал Хорш не разрушил русский Музей». После войны лавина проклятий только усилится: «Важную» новость сообщило радио из Лондона: у Уоллеса бронхит, и он не мог читать лекцию в Мичигане. По счастью, мир не провалится без лекции матерого притворщика. Неужели какие-то легковеры ему доверяют? Помните, как мать Рузвельта называла его злым гением своего сына. Перед смертью Рузвельт понял изменническую природу Уоллеса. Иначе случилось бы неслыханное бедствие для Америки, сквернявчик мог бы стать президентом». Хотя как раз Уоллес, выступивший противником холодной войны, мог быть лучшим президентом, чем Г. Трумэн. Уйдя в отставку из-за несогласия с милитаристской политикой Трумэна, Уоллес создал Прогрессивную партию, опирающуюся на либеральную буржуазию и интеллигенцию. В ответ против него была развернута кампания, его называли «коммунистом» и «ставленником Москвы», его сторонников увольняли с работы.
В связи с темой американских контактов Рерихов следует рассеять популярный в рерихианской среде миф о якобы имевшем место тесном сотрудничестве рериховского семейства с президентом США Ф. Рузвельтом. Некоторые рерихианцы доходят до утверждений, что Америка сумела выйти из Великой депрессии благодаря указаниям махатм (хотя знаменитый «мозговой трест» Рузвельта никакого отношения к махатмам не имел). В работах рериховедов упоминается о переписке Елены Рерих с Рузвельтом и даже приводятся тексты ее писем американскому президенту. Впервые они были опубликованы в сборнике «Мир через культуру», вышедшем в 1990 году и наполненным горбачевским пафосом в стиле «Русские и американцы - братья навек», а затем перепечатаны в книге В. А. Росова «Николай Рерих: Вестник Звенигорода». Но об ответных письмах Рузвельта Рерих говорится, что их тексты не сохранились. Даже такой проницательный исследователь, как А. И. Андреев, пишет, что «местонахождение писем Рузвельта к Рерихам неизвестно».
А вся загвоздка здесь в том, что и переписки то никакой не было, а был просто велеречивый письменный монолог «Матери Агни-Йоги», продолжавшийся с 10 октября 1934 года по 11 января 1936 года. Это признает и впервые опубликовавший письма Е. И. Рерих Рузвельту Л. Митрохин: «У нас нет сведений, отвечал ли Рузвельт на послания Е. И. Рерих. Письменно, по всей вероятности, не отвечал», однако далее добавляет, что он «проявлял несомненный интерес» к этим посланиям. Всего было написано девять писем, три из них совершенное краткие и больше напоминают записки. Содержание этих писем носит либо абстрактно-назидательный, либо совершенно утопический характер. В первом из своих посланий Елена Рерих предупреждает своего адресата о необходимости внять советам «махатм» и приводит в качестве примера различные придуманные розенкрейцерами и масонами легенды о вмешательстве «великих посвященных» в историю европейских стран и США. Якобы они предупреждали шведского короля Карла XII об опасности похода на Россию, а королеву Марию Антуанетту - о грозящей революции и способствовали отделению Америки от Англии. Все эти легенды не имеют под собой никакого основания и не подтверждаются серьезными историками, однако до сих пор остаются в ходу в кругах рерихианцев и любителей «фантастов от исторической науки».
В этом письме встречаются и весьма примечательные слова, навеянные печальным опытом попытки «соединить буддизм с коммунизмом»: «Правительству России таким же образом своевременно было дано строгое предупреждение, и мы являемся свидетелями печальных результатов его игнорирования». В чем заключаются конкретно эти «печальные результаты», не уточняется. Но в тоже время Елена Рерих советует Рузвельту поддерживать хорошие отношения с СССР: «Так называемая Россия является равнобалансом Америки, и только при такой конструкции Мир во всем Мире станет решенной проблемой». Кстати, это действительно отвечало внешнеполитическому курсу Рузвельта, так как именно в самом начале его первого срока, в 1933 году, Соединенные Штаты установили дипломатические отношения с СССР. На такой шаг Рузвельт пошел, конечно, не благодаря воле «махатм», а по требованию деловых кругов, заинтересованных в развитии торговли с Советским Союзом и из-за роста соперничества с Японией и Германией.
Кроме того, в письмах Елена Рерих упоминает две враждебные США державы: «страну на Востоке» и «страну за океаном». О них она пишет: «Держава за океаном - иллюзорная держава. Это отдаленное государство не питает к Вашей стране никаких чувств, кроме ненависти и зависти». И далее: «Над страной с Востока - множество дурных предзнаменований. Проявления космических смятений потрясут эту державу. Но бдительно следует следить за этими попытками (событиями), потому что они могут привести к военным провокациям». Л. В. Митрохин полагал, что под «страной на Востоке» подразумевается Германия, а под «страной за океаном» - Япония. Иного мнения придерживается составитель девятитомника писем Е. И. Рерих Т. О. Книжник. По ее мнению, «страна на Востоке» это Япония, а «страна за океаном» - Англия. Позже «Матерь Агни-йоги» относит Англию, Германию и Японию к «силам разрушения».
Итак, Елена Рерих советует Рузвельту избегать втягивания США в войну. В то же время для противодействия политики Японии она рекомендует Рузвельту оказать помощь в деле создания «Союза народов Азии», куда войдут «Монголия, Китай и Калмыки». Конечно, вызывает удивление, как калмыки, живущие на территории СССР в тысячах километрах от Монголии и Китая, могут вступить в союз с этими странами, да и монголы, заметим, вовсе не стремились объединяться с китайцами. Чтобы понять смысл такого утопического предложения, надо вспомнить, что Рерихи в это время вернулись к идее создания в Азии государства под собственным руководством, только теперь надежды на помощь в этом деле они возлагали не на большевиков, а на Соединенные Штаты. В это время до июля 1935 года сам Николай Рерих находился в Маньчжурской экспедиции, осматривая места своих будущих владений.
Одновременно самого Рузвельта, которого Елена Рерих называла «не только Правителем, но и истинным Великим Вождем», она видела во главе огромного государства, охватившего территорию США и Латинской Америки: «Мы видим строительство Союза, который в будущем присоединит Ю. А. к США, и основателем этого Великого Государства станет Пр. Р. Этот Великий Союз определен и будет осуществлен». Подобные слова, видимо, навеяны политикой «доброго соседа», проводимые Рузвельтом по отношению к странам Латинской Америки. Правительство Рузвельта отозвало оккупационные войска из Гаити и Никарагуа, аннулировало договор, предусматривавший вооруженное вмешательство в дела Мексики, заключило со странами Латинской Америки торговые соглашения на основе взаимного наибольшего благоприятствования. Рузвельт проводил подобную политику, конечно, из желания улучшить имидж США в глазах латиноамериканцев, а не из абстрактных филантропических побуждения и, тем более, он не планировал создания какой-либо огромной трансамериканской империи. Однако геополитическая фантазия Рерихов не знала границ. В своем воображении они вместе с Рузвельтом уже делили мир: «Да, какая мощь и какое благо получится, когда во главе двух великих стран будут стоять такие представители как Ф[уяма] и Р[узвельт]».
Что касается советов «махатм» экономического характера (благодаря которым, согласно рерихианцам, Рузвельту и удалось вытащить страну из Великой депрессии), то вряд ли американскому сельскому хозяйству могли помочь следующие слова: «Сельское хозяйство - мощный фактор в формировании курса, который приведет Америку к ее великой конечной цели. С благосостоянием фермеров вызов врагов развеется в прах». Кроме того, примечательно предсказание, которое Елена Рерих делает во втором из своих писем: «Среднему Западу США угрожает плохой урожай, а потому полезно запастись зерном и сеять на Севере и Востоке; больше всего может пострадать пшеница». История не донесла до нас свидетельств, что данный прогноз «махатм» оправдался, впрочем, подобные предсказания стихийных бедствий и неурожаев, которые никогда не сбывались, у Елены Рерих к концу жизни станут прямо-таки навязчивой идеей.
Конечно, каждый из нас может писать письма американскому президенту или Папе Римскому и воображать, что они следуют нашим советам. Заметим, кроме того, что другие американские президенты общались и с гораздо более одиозными и примитивными «духовными наставниками». Например, Рональд Рейган тесно сотрудничал с евангелистами Халом Линдси и Джерри Фолвеллом, проповедовавшими близкий конец света в результате атомной войны. Последний даже стал ближайшим сотрудником правительства и участвовал в закрытых заседаниях и консультациях генералитета. Так что тот факт, что Елена Рерих отправляла послания Рузвельту, а он с ними «внимательно знакомился», вовсе не говорит в пользу величия рериховских идей.
В седьмом письме Елена Рерих пожаловалось на деятельность «предателей» Хоршей. Оказывается, помимо присвоения рериховского имущества, они стали передавать неким образом Рузвельту собственные послания, выдавая их за «письма махатм». «Матерь Агни-йоги» просила президента не верить «предателям». О реакции Рузвельта можно только догадываться, но через месяц Е. И. Рерих перестает отправлять ему свои «Огненные Послания». Как замечает Л. Митрохин: «Трудно предугадать причины ее (т. е. переписки-монолога) прекращения». Хотя причина проста: Рузвельт не стал помогать Рерихам в их борьбе с Хоршем. И как следствие, наполненные горечью строки из письма Е. И. Рерих, написанного в октябре 1935 года: «Не понял Р[узвельт], как ему надлежало поступить. (…) ложно идет Р[узвельт], жаль его! (…) Но если бы Ам[ерика] могла понять, какой ущерб она себе наносит!! Но люди слепы к истинным причинам. Франция до сих пор не может выплатить свой долг Сен-Жермену». В чем долг Франции Сен-Жермену, Елена Рерих не поясняет.
После 1935 года Рерихи для американской политической элиты стали персонами нон-грата. Дело дошло даже до того, что в октябре Генри Уоллес разослал в посольства южноамериканских государств и руководству Панамериканского союза циркулярное письмо о том, что потерял веру в Николая Рериха и придерживается в отношении Пакта сдержанной политики.
И соответственно все славословия в адрес Америки и американцев исчезают из рериховских текстов. Напротив, вот уже в 1938 году Елена Рерих пишет, что «особенно в Америке» наблюдается «такое страшное распространение психических заболеваний и все возрастающее число слабоумных». Николай Рерих, в свою очередь, резко негативно отзывается об англо-американской массовой культуре: «Посмотрите широко распространенные журналы: «Жизнь» (Америка) и «Лондонская жизнь» (Англия). Какую же жизнь они отражают? Неужели же народам нужна такая пошлость? И как растолковать издателям, что развратители народа подлежат самой страшной каре. «Сопляжники», гольфисты, кулачные бойцы, все породители пошлости, придет вам конец» («Безумие»). Мнение своих родителей о США будет разделять и Юрий Рерих. Вот как он отзовется на антирериховскую кампанию в американской прессе: «К сожалению, в Америке недостаточно понимают природу клеветы и, увы, значение чести. Демократическая система выборов приучила нацию к возможности безнаказанно оплевывать избираемых, а отсюда и вся вакханалия газетных сплетен, питаемая низким уровнем газетного писаки».
А после второй мировой войны, когда США стали главным противником СССР («Лучшей страны»), Рерихи и вовсе становятся на антиамериканские позиции. Н. К. Рерих с горечью констатировал: «В Америке произошла свирепая русофобия. До чего доходит, просто диву даешься. Культура, где ты?». Как сообщает Елена Рерих, ее супруг очень переживал из-за этого. А после его кончины она же сетовала, что из США мало приходило писем и телеграмм со словами соболезнования, а Зинаиде и Дедлею Фосдикам даже не советовала не выставлять портрета Н.К. во избежание надругательства.
Елена Рерих высказывала озабоченность также судьбою картин, присвоенных Л. Хоршем: «Что сделает Америка с доставшимся и похищенным ею сокровищем? Последний ее акт был выкидыванием из Музея сокровищ, приобретенных на общественные деньги. Пока что никто не превзошел Америку в таком акте. Массовое производство атомных бомб не спасет страну от осуждения». В том же письме Фосдикам она сообщает, что незадолго до своей смерти Н. К. получил предложение о сотрудничестве от некоторой «страшной» американской организации и не стал отвечать на это «нагло откровенное послание». Возможно, это была одна из организаций, работавших против СССР. Чуть позже в письме М.Н. Варфоломеевой Елена Рерих с сожалением признает, что в США «ненависть ко всему русскому» «стала своего рода массовым одержанием», и даже на основанную в годы войны Американо-Русскую Культурную Ассоциацию там смотрят как на «рассадник злостной пропаганды». Сетует она также, что американское руководство предало забвению Пакт Рериха.
В своих письмах Елена Рерих не раз предсказывает крах Америки: «Лукавая Страна утратит былое положение и испытает на себе действие Надземной Справедливости». А своему сыну Юрию она пишет: «Очень тебя прошу ничем не связываться со страною долларов. Также опасаюсь, как бы наша любимая Индия не слишком связала себя с нею, может оказаться в трудном положении в случае крушения страны долларов. Люди ослепли и не видят, куда катится колесо рока, на какой ниточке висит судьба многих стран». По ее словам, махатмы предрекают время, когда индийские рупии будут цениться больше, чем американские доллары.
Елена Рерих подвергает строгому осуждению гонку вооружений, начатую по инициативе США, а создание НАТО называет «безумным историческим актом».
Во время Корейской войны 1950-1953 гг. Е. И. Рерих всей душой оказывается на стороне Северной Кореи и помогавших ей СССР и КНР: «Победа корейцев и китайцев очень окрылила Азию. И престиж западных держав сильно пошатнулся, несмотря на усиленную пропаганду и работу всяких миссионеров. Определенно не любят американцев. Очень уж чужда азиатам психология англосаксов. Атомную бомбу не забыли (речь идет об атомных бомбардировках Хиросимы и Нагасаки - примеч. А. И.), и друзей она не сделала, наоборот. Живет большая ненависть за жестокость, высказанную врагу, который уже признал себя побежденным».
За год до своей смерти «Матерь Агни-йоги» пишет А. М. Асееву: «Теперь самое главное - совершенно невозможно уявиться на сотрудничестве ни с какими Сев[еро]-Американскими пропагандными организациями. Много подобных организаций, яро работающих на дискредитирование нашей страны. Очень нас предупреждали и предупреждают друзья против них. Друзья, в том числе и индусы, испытали на себе эту подпольную работу. Трудно себе представить себе ту зависть, злобу и ненависть, которая изрыгается представителями человеконенавистничества против Нового строительства. Но массы прозревают, и сама напряженность такой злобной пропаганды на фоне разврата и самодовольного хулиганства помогает отходу Востока от Запада. Очень не любят их на Востоке, и только вчерашние воспитанники Англии и жадные до долларов стараются еще цепляться за них, но кадры быстро редеют. Психология Востока совершенно противоположна психологии Запада, и на этом не может быть никакого прочного сотрудничества». Елена Рерих сохраняла отношения с оставшимися ей верными последователями, жившими в США (Б. Боллинг, З. Г. Фосдик, Д. Фосдик и др.), но от прежних симпатий к янки-бизнесменам не осталось и следа. Американская «филантропия» теперь вызывает у Е. И. Рерих резкое неприятие: «Маршалльскому плану суждено лопнуть. Тоже своего рода западня?» И Б. Н. и Н. И. Абрамовым она пишет о «безумии Америки и недостойной провокации, распространяемой ею везде».
Интересно будет посмотреть, как Рерихи относились к другим странам мира. Из азиатских стран у них до Маньчжурской экспедиции 1934 - 1935 гг. наибольшее восхищение вызывала Япония. Николай Рерих еще до Октябрьской революции увлекся японским искусством и сохранил этот интерес на всю жизнь. Художник защищал японцев от обвинений в жестокости и агрессивности: «Действительно, справедливы ли многие нападки на Японию? Мужество и честь самураев, воинов; героизм и самоотверженность женщины; углубленный труд рабочего и земледельца придает несомненное очарование Ниппону. С японцами у меня никогда не было столкновений. Наоборот, являлись чуткие японские друзья. Вспоминаю мои давние статьи о Японии. Не откажусь, но даже усилю многое сказанное». В 1932 году в Музее Рериха состоялась выставка современной японской живописи. Н. К. Рериху, как и его сыну Юрию, Япония нравилась тем, что она, за исключением столицы, в ту пору еще сохранила свой национальный колорит. О симпатии Н. К. Р. к японцам и японскому искусству упоминает и Н. В. Кордашевский. Впоследствии Н. К. Рерих будет горько сожалеть о своем восторженном отношении к Стране Восходящего Солнца.
Гордые и бесстрашные самураи первоначально импонировали и Елене Рерих. Японию она называет «героической и прекрасной страной». Про нападки в адрес японцев она писала: «Разве не мало изуверств среди наших обычаев и жизненного обихода; если бы не боялась утомить Вас длиною моего послания, привела бы их немалое количество. В японском ведении войны много героических черт. Лично мне гораздо симпатичнее мужественное самопожертвование и исполнение долга перед родиной, нежели современное движение среди цвета молодежи одной страны, выразившееся в резолюции «не сражаться за родину в случае войны». В одном из писем за 1935 год она упоминает некое тайное общество на Дальнем Востоке, чьи идеи касательно близкой великой войны и последующего воцарения мирового императора напоминают воззрения представителей японских ультраправых организаций. Интересно отметить, что довоенной, имперской Японии симпатизировал и Юлиус Эвола.
Николай Рерих также пытался заручиться поддержкой Японии для реализации проекта «Новая Страна» на территории Азии. Как писала Зинаида Фосдик в своем дневнике, в ту пору особенно рассчитывал на Страну восходящего солнца из-за ее непримиримой позиции по отношению к большевикам, Америка же упала в его глазах из-за дипломатического признания СССР. Поэтому в рамках знаменитой Маньчжурской экспедиции, хотя она и проводилась при поддержке американской стороны (вот такая двойная игра!), он посещает Японию, где его принимают на правительственном уровне, и это в момент ухудшения отношений между Японией и Америкой. Японский император заинтересовался идеей Пакта Рериха; в Киото была проведена выставка рериховских картин. Е. И. Рерих писала об этом визите Г. Г. Шкляверу: «Вы, конечно, уже имеете сведения о прекрасном и дружественном визите, оказанном Н. К. и в остальных городах славного Ниппона». Даже для плавания из Сиэттла в Йокохаму первоначально были заказаны билеты на пароход японской компании.
Находясь в Маньчжурии, Николай Рерих с восторгом отзывался об увиденном в «новой Империи» - созданном японцами марионеточном государстве Маньчжоу-го и даже 21 июня 1934 г. встречался с его императором Пу И. Все это вызвало недовольство американского посольства и президентской администрации США, янки были с самого начала против посещения Н. К. Рерихом Японии. В. А. Росов пишет, что «ставка на Японию, вероятно, была велика», и что Рерихи вообще бы могли отказаться от поддержки США, если бы нашелся бы иной источник финансирования. Однако с японцами ничего не получилось, потому что уже во втором письме Елены Рерих сквозит неприкрытая враждебность к Стране Восходящего Солнца, о чем говорилось выше.
За антирериховской кампанией в харбинской прессе стояли местные японские власти, которым отнюдь не понравилась активность Н. К. Рериха в эмигрантской среде. Участники Маньчжурской экспедиции даже были выдворены с территории Маньчжоу-Го японскими властями. В октябре 1935 года Елена Рерих напишет соратникам в Америку: «Не поздравляю и Яп[онию] на ложном пути». А в 1939 году Николай Рерих в своем очерке «Опять война» назовет политику Японии в Китае «неслыханно чудовищной агрессией» («Опять война», 1939). Е. И. Рерих после Перл-Харбора напишет: «Как ни грустно то, что случилось с американским флотом, но будем надеяться, что и Япония встретит свой час». Когда в 1945 году Японская империя будет стоять на грани поражения, Рерихи не будут скрывать своего злорадства, считая это возмездием за то, что японцы в Китае «приютили у себя целую свору фашистов из русских отбросов».
После второй мировой войны симпатии Рерихов стали склоняться в пользу стран Азии, вставших на путь социалистического строительства: «Всей Азии и всем странам, оставшимся на огрызке Европы, придется перестроиться на яром мощном строительстве на кооперативных началах или на страстно «усовершенствованном коммунизме». Под «усовершенствованным коммунизмом» она подразумевала соединение коммунистической идеологии с религией: «Вот и Новый Китай начинает делать жесты в сторону религии, а там и Конфуцианство станет любимым учением…» А через два года Елена Рерих писала: «Также радуемся, сознавая, что во главе избранных стран стоят такие светочи, как Неру, Мао-дце-дун в Китае, Хо-ши-сун в Индокитае. Биографию и портрет последнего я видела в одном из последних советских изданий и должна сказать, что сердце мое возрадовалось, читая эту самоотверженную жизнь и при виде замечательного проникновенного духовного лика». Вину на развязывание Корейской войны Е. И. Рерих возлагала на США: «Скорблю за разрушение прекрасной маленькой страны и тихого народа. Такое разрушение не может остаться безвозмездно. Страна, занявшая позицию агрессии, оявится на космическом возмездии. Но страна, уявленная на уничтожении, возродится потом [с] помощью страны Лучшего Сердца».
Зато к Пакистану Матерь Агни-йоги отнеслась резко враждебно сразу после возникновения этого государства. Она предсказывала, что в ближайшей войне с Индии он будет уничтожен и включен в состав Республики Индия, чего, однако, не случилось, да и представить себе подобное было трудно. Особое возмущение вызывало у нее военное сотрудничество Пакистана с США: «Большое содействие Пакистану и альянс с ним - тяжелый удар для миролюбивой Индии».
Надо отметить, что вообще отношение Рерихов к мусульманскому миру было достаточно сложным. В 20 - 30-е гг. Рерихи были настроены промусульмански. В 1924 г. Елена Рерих записала в своем дневнике: «Детали почитания Магомета очень своевременны. Мудро поглотить Турцию пониманием ее идеала. Мусульманство не должно быть забыто». Некий представитель махатм под именем Мурад Алды ведет работу по привлечению турок, и среди сестер братства есть мусульманка. Про Египет же она писала, что ранее эта страна обладала высокой культурой, но нельзя сказать, что современная культура ниже. Интересны строки о русско-мусульманских отношениях: «Но халифат должен перейти в Россию, ибо вижу пользу великую, соединив непримиримых». «Видела сегодня замечательный сон, как мусульмане подходили к России». Явно под влиянием известий о победах восставших рифов в Марокко появляется запись: «Да, несладка жизнь ислама, но испанцев разбили».
Николай Рерих также высказывает мусульманам определенные симпатии, см. его книги «Алтай-Гималаи» и «Держава Света». Например, он так описывает в книге «Алтай-Гималаи» увиденную им в Египте картину: «В Каире в мечети сидел мальчик лет семи-восьми и нараспев читал строки Корана. Нельзя было пройти мимо его проникновенного устремления». Художник осуждает разграбление мечетей в России во время гражданской войны, также с теплотой вспоминает о своей встрече с одним мусульманином и о почитании Христа у мусульман. Пророку Мухаммеду художник посвятил картину «Магомет на горе Хира». Но все же глубокий интерес к духовному наследию ислама для Рерихов не был характерен, а ведь их весьма могли бы привлечь творчество великих суфийских наставников и поэтов и мистические практики дервишеских братств, как это было в случае с Г. И. Гурджиевым и А. В. Барченко.
Однако после второй мировой войны отношение Елены Рерих к мусульманскому миру стало негативным. Это связано, прежде всего, с беспорядками, сопровождавшими раздел Британской Индии на Индию и Пакистан, которые произвели большое впечатление на «Матерь Агни-йоги». Кроме того, следует учесть, что сначала почти все мусульманские государства первоначально оказались на стороне Запада в холодной войне против «Лучшей Страны» - СССР. Якобы, «магометанство осуждено» (кем? махатмами?) и, ссылаясь на пророчество Нострадамуса, процитированное в книге Е. П. Блаватской «Разоблаченная Изида»: «Полумесяц будет блекнуть, пока не исчезнет полностью», Елена Рерих предрекает мусульманскому миру гибель. Хотя, если Нострадамуса и воспринимать всерьез, учитывая при этом историческую обстановку, в которой он жил (бесконечные войны европейских держав с Оттоманской империей), то его стоит отнести не к исламу вообще, а именно к турецкой державе, которая, в конце концов, действительно ослабла и развалилась, хотя боровшихся с нею Испанию и итальянские государства ждала не лучшая судьба.
А сейчас перенесемся в Европу. Из европейских стран наибольшую неприязнь у Елены Рерих вызывала Англия, что и неудивительно, если вспомнить, что именно британцы были главными угнетателями азиатских народов и что именно интриги английского резидента в Сиккиме подполковника Бейли едва не привели к гибели Центрально-Азиатской экспедиции. Однако еще задержку в Хотане Рерихи связывали с интригами британцев. Махатма Мория внушал им: «Я сказал о вреде Англии не вчера, не сегодня, но до скончания. Именно в каждой пылинке узрите вред Англии. (…) Хуже китайцев Англия. Запомните: Англия - Наш враг». А когда они находились в Монголии, готовясь к путешествию на Тибет, он предупреждал: «Зорко следите за происками Англии». Позже, в 1930 г. англичане попытались воспрепятствовать возвращению Н. К. и Ю. Н. Рерихов из Европы в Индию. Англичан «Матерь Агни-йоги» находила «замороженными» и чуждыми людьми: «Трудно мне судить об англичанах, меньше всего чувствую аффинити с англосаксами. Все сердцем прилежу Востоку и люблю Индию, даже больше, чем нашу Азиатскую Русь».
Видимо, под влиянием «Писем Махатм» в 1950 году, где предсказывается, что туманный Альбион постигнет судьба Атлантиды, «Матерь Агни-йоги» написала следующие строки: «25 лет тому назад в Кашмире было Сказано, что через 25 лет, значит, в конце этого года, может быть, в самом начале будущего, точное число не было названо, Анг[лия] перестанет существовать». Хотя, для справедливости заметим, что в ее письмах можно найти и восторженные слова в адрес «владычицы морей»: «Истинно, враги в самом сердце Анг[лии] разрушают ее блестящее прошлое, время, когда она первая стала на защиту свободы мысли и слова, когда все великие мыслители находили у не приют!». Впрочем, подобные высказывания она делала лишь до второй мировой войны.
О Франции и Германии Елена Рерих была ненамного лучшего мнения. «Мне страстно жаль Францию, велико ее разложение, да и Германия может откупорить немало неожиданных сюрпризов». К германскому национал-социализму она отнеслась сразу резко отрицательно: «Узкий национализм Германии унизил ее, он же, вновь воскрешенный, может погубить ее». Языческие тенденции национал-социализма она называет «интересным, но очень опасным движением против еврейского христианства». Воспитание мо
Обсудить на форуме |
Письмо авторам
|
